На стоянке весь транспорт не поместился, и его частично расположили слева, на небольшой площадке возле западных ворот.

К нам подошел командир гарнизона, довольно потирая руки. Было заметно, что он очень рад такому большому пополнению подвижного состава.

— Ну что, Степан Иванович, — торжествующе сверкнув глазами, сказал я, — смотрю, у вас появился повод для радости. Кстати, а что будете делать с разбитым броником? — Я указал на БТР, который в бою был нафарширован гранатами и свинцом.

— На запчасти пустим, ваше сиятельство, — деловито оглядывая раскуроченный транспорт, ответил Коршунов.

— И как у вас организован ремонт подвижного состава? Я что-то не вижу мастерской или хотя бы специального оборудования.

— Вот чего нет, того нет, ваше сиятельство, — развел руками Коршунов, — своими силами, да подручными средствами приходится обходиться. Федька с Егором у нас мастера на все руки. Как работы наваливается, снимаю их с дежурства, чтобы только ремонтом занимались.

— Не дело это, Степан Иванович, голыми руками такие махины чинить, — пожурил я Коршунова. — Да еще и под открытым небом. А если непогода, или несчастный случай какой? Нужно парням соорудить ремонтный ангар и закупить необходимое для ремонта оборудование. Выберите место поудобнее, например, вон там, ближе к западным воротам, наймите строителей, пусть они смету составят и приступают к работе. А Федор с Егором займутся закупкой оборудования. Я деньги выделю. У меня в планах — кратное увеличение нашего гарнизона, чтобы уж никому не повадно было на нас нападать.

— Будет сделано, ваше сиятельство. — Коршунову явно пришлось по душе мое предложение.

— Вот и отлично. Ну что, тогда выдвигаемся?

— Да, все уже готово. Ждут только нас, — ответил Степан Иванович. — Но на этот раз едем на бэхе. Она у нас самая ценная боевая подвижная единица, и мы ее бережем. Но, учитывая последние события, лучше все-таки поехать на ней.

Мы загрузились в БМП и двинулись в путь. Пока ехали, я попросил Коршунова вкратце рассказать о системе обороны границы, расположении наблюдательных постов и доступу к ним.

— Там все не так сложно, как может показаться на первый взгляд, ваше сиятельство. — Командир гарнизона, похоже, считал меня новичком в военном деле, поэтому старался объяснять упрощенно и доступно. — От развилки, рядом с которой мы сегодня приняли бой, дорога расходится в обе стороны. Она идет параллельно расположению наших постов, к каждому из которых идет ответвление. Всего наблюдательных пунктов — десять. Они находятся примерно в трех с половиной километрах друг от друга. А от дороги — примерно в километре. Перед постами расположена наша первая линия обороны, состоящая из датчиков и ловушек, а в километровой зоне после них — вторая, где уже расположены более серьезные ловушки и заслоны. Если же появляется опасность проникновения особо мощных монстров за линию дороги, то вызываются мобильные группы по их уничтожению.

В общем и целом, система обороны была примерно такой, как я себе и представлял. При недостатке сил и средств это был более-менее сносный вариант. Но в идеале все конечно надо будет усиливать. Первым делом добавим хотя бы пять дополнительных наблюдательных пунктов. Отвороты к постам, да и саму дорогу можно будет оборудовать защищенными огневыми точками. Лучшей защитой, конечно, будет магическая охранная сеть, но для ее создания мне нужно быть магом, как минимум, третьего уровня. А до этого пока еще далеко.

Мои размышления внезапно были прерваны резкой остановкой.

— Что за черт? — удивленно пробормотал Коршунов и, открыв верхний десантный люк, выглянул наружу.

Когда он залез обратно в десантный отсек, его лицо выражало крайнюю степень изумления.

— Ваше сиятельство, там дикий погонщик перегородил дорогу, — растерянно сказал он. — Что прикажете делать?

— Что⁈ Этого не может быть. Вы что-то путаете Степан Иванович, — изумленно ответил я.

Это звучало так же необычно, как, скажем, новость о выпавшем летом где-нибудь в районе экватора снеге.

Мы с Ярцевым открыли задний люк и выскочили наружу. Выйдя из-за БМП, я увидел невероятно странную картину: посреди дороги стоял не просто дикий погонщик, а самый настоящий шаман племени. Заметив меня, он резко напрягся и смерил меня пронзительным взглядом, а потом молча поманил к себе своей длинной жилистой рукой.

Глава 22

Я всеми силами попытался осмыслить эту абсолютно нереальную ситуацию. Учитывая, что на лесопилке был дрессированный иглохвост, граф Волков был как-то связан с дикими погонщиками. Возможно ли, что по его указке шаман пришел по мою душу? Это выглядело очень маловероятным. Если бы он хотел меня убить, то я был бы уже мертв. Шаманы диких погонщиков владели тайной и запретной манией пустоты, которая гораздо лучше остальных аспектов помогала в быстрой нейтрализации врагов. Магов пустоты в империи не было, а соответственно и способов противодействия этому типу магии существовало весьма мало и все они были не очень эффективны, особенно против шаманов.

К тому же я знал, что ни один шаман не будет действовать по указке чужака. Чародеи диких погонщиков не подчинялись даже вождям племен, что уж говорить о совершенно посторонних людях.

Значит убивать он меня точно не хочет. Но интересен ему именно я. Да еще и настолько, что он покинул свое племя и явился на чуждую для себя территорию. Одним словом, можно и дальше теряться в бесплодных догадках по поводу этого странного шамана, но ближе к истине я не стану, пока не подойду к нему и точно не увижу, что ему от меня нужно.

— Ваше сиятельство, не думаю, что это хорошая идея, — предостерегающе сказал Ярцев, увидев, что я шагнул в сторону шамана.

— Виктор Петрович, если бы он хотел нашей смерти, то мы все были бы уже давно мертвы. И для этого ему не нужно было являться самому, — попробовал я успокоить Ярцева.

— Тогда я с вами, — и он шагнул, намереваясь, видимо, идти впереди меня.

— Нет, Виктор Петрович, — осадил я Ярцева.

Я не знал, как объяснить ему, не выдав себя, что по законам племен диких погонщиков никто не может приближаться к шаману, если только он сам не позовет или не подойдет. Таких знаний в общем доступе не было. Я их почерпнул, когда ходил с перекупщиками в лагеря диких погонщиков.

— Поверьте мне на слово: будет лучше и безопаснее для всех, если я пойду один.

Ярцев хмуро посмотрел на меня, затем еле заметно кивнул и быстрым движением большого пальца снял автомат с предохранителя. Я не стал ему возражать и объяснять, что это оружие вряд ли здесь чем-то поможет. Чувствовалось, что у шамана активирована какая-то мощная защита. Но ее аспект я понять не мог. Возможно, это была все та же магия пустоты.

На чистых инстинктах я все-таки высвободил маленький метательный нож из небольшого чехла, закрепленного под рукавом на запястье. Прижав его большим и указательным пальцем к основанию ладони, я сразу почувствовал себя увереннее. Вряд ли он чем-то сможет мне помочь, но я хотя бы успею огрызнуться, если что-то пойдет не по плану.

Перевесив автомат на левое плечо, я закинул его за спину и неспеша двинулся к шаману. Тот продолжал сверлить меня пристальным изучающим взглядом. Его веки были слегка прикрыты, а лицо расслаблено. Я чувствовал, как он сканирует мои магические каналы и поврежденный источник. Взгляд его поднялся выше и внезапно уперся в скрытую волосами черную метку. В этот же миг мой лоб словно огнем обожгло. Шаман удовлетворенно кивнул и давление с его стороны тут же прекратилось.

Я подошел и остановился в паре метров от него. Следующий шаг должен сделать он. Так заведено у них в племени. Так заведено и у меня. Всегда нужно держаться на безопасной дистанции от незнакомца, а сближаться лишь в двух случаях: если поймешь, что он не опасен, или если решишь атаковать.

Шаман спокойно смотрел мне прямо в глаза. Эта немая сцена продолжалась где-то с полминуты. После этого шаман сделал шаг ко мне и начал медленно поднимать правую руку. Мои глаза сразу стрельнули в сторону другой его руки. Я был научен на практике, что движение одной рукой может быть отвлекающим маневром, чтобы скрыть оружие, зажатое в другой. И пока ты, как идиот, следишь за непонятным жестом, тебе в левую часть груди между третьим и четвертым ребром молниеносно прилетает стальной клинок.